Интересующийся

Отсюда: https://pikabu.ru/story/kak_ya_trup_ukral_10994124 Дело было году в 2006-м. Служил я тогда участковым, в каких-то ебенях в Свердловской области. А в Екатеринбурге жила двоюродная сестра матери. Жила она вместе с сыном, вдвоём. Отец семейства семью оставил как только сын у них родился, там толи травма родовая была, толи ещё чего, но свн был инвалид, шизофрения у него была. И в один день, в аккурат после Нового Года, матери звонит соседка сестры. Говорит "Так,мол, и так, Тамара померла, приезжайте, нужно похоронить." Ну мы с отцом поехали. Приезжаю в адрес, двери настежь, трупа нет. В квартире только сын один по потолку бегает. У него ни чего не узнать, сказать толком ни чего не может. Пошёл к соседке, той, которая матери звонила. Позвонил в дверь, представился, спрашиваю: "Куда покойная девалась и, вообще, что у вас тут творится?". Соседка сообщает, что, мол, когда Тамара померла, сын додумался к ней придти, она милицию вызвала. Только вот раньше милиции приехали из бюро ритуальных услуг, вот визитку оставили. Звоню в отдел милиции, у дежурного спрашиваю, куда, мол, покойницу девали... Дежурный говорит, что она в морге, вот только справку, чтобы труп забрать получили люди из ритуальных услуг. Ну что делать? - звоню в ритуальную контору. -Здравствуйте, я родственник женщины умершей в таком-то адресе, мне бы справку, чтобы тело забрать... -Ой как хорошо, что Вы объявились! Подъезжайте в офис, мы Вас буквально ждём. Отец остался с сыном горевать, а я в офис поехал. И там меня с порога прям облобызали. -Мы так сочувствуем Вашему горю, примите наши соболезнования... -Девушка, я эту тётку видел два раза в жизни, и тех не помню. Вы мне справку дайте, я её из морга заберу. -Ой, что Вы!? Не стоит беспокоиться, мы всё организуем в лучшем виде! Прощание в морге будет? -Какое прощание? Справку дайте! -Как же мы Вам соболезнуем, только вот мы уже и могилку заказали и договор подписали, вот, пожалуйста, для начала на могилке крестик поставим, а потом и памятник. Показывает мне договор, там полный фарш, и прощание в морге и памятник, и ценник в 170 тысяч рублей ( это 2006-й год!!!!!!). Договор сын заключил.... Ну, как заключил, он пока по потолку бегал ему бумагу подсунули, он подпись и поставил. Пытался девушке объяснить, что сыл инвалид психический, ни какие договоры он заключать не может, и нет у него ни 170 тысяч, ни 170 рублей! Не получите вы денег. -Ни чего не знаю, договор заключен, в конце концов через суд своё получим, квартира, то ведь у него есть? -Девушка, не греши, отдай справку, я сам труп заберу и похороню. А она ни в какую, чай себе налила, сидит и бутербродик с колбаской кушает. -Хорошо, справку не даёте... Ну почитать-то хоть можно? Ну, девушка и тут не дура, берёт справку, кладёт в копир и выгоняет мне копию, и с таким надменным видом, на, мол читай! Беру копию, смотрю... И тут она что-то в столе искать начала.... Я думаю: "Если не сейчас то никогда". ВЧ наглую, пока она не видит, открываю копир, беру оригинал справки и продолжаю читать. Она когда из-за стола вынырнула, я с каменным лицом спрашиваю: -Можно копию себе оставлю? -Оставьте. -Всего доброго. Пулей еду в морг, предъявляю справку, забираю труп. -Мы так сочувствуем Вашему горю... 2500 если нужно одеть...Ни одевать, ни красить не надо. Отдайте труп и я поехал. Заплатил 200 рублей за чёрный полиэтиленовый мешок. Взял Тамару на плечо и так с морга и вышел. Посадил мешок на заднее сиденье, у меня тогда ещё ВАЗ 2114 была, заехал за отцом и погнал в свои уральские деревенские ебеня. Спустя минут 30 звонит девушка из офиса.... Вы у нас справку украли, вы труп украли.... -Пошла нахер!!!!!! Спустя пять минут снова звонок. -Это участковый Пупкин, верните труп и справку... -Пошёл ты тоже нахер, я сам участковый.

тут подробнее: https://father-kot.livejournal.com/71222.html

Загробный креатив:

https://pikabu.ru/story/otvet_na_post_sekretyi_vashey_professii_o_kotoryikh_luchshe_ne_govorit_9799209 1. Работа эта весьма прибыльная, но при этом сезонная. Зимой в сугробы памятники никто не ставит, поэтому их особо и не заказывают. И зря. В виду отсутствия заказов в зимний период производитель предлагает хорошие скидки с хранением памятника до лета, а граверы по камню не перегружены работой и в состоянии более качественно сделать свою работу. Тем не менее, люди идут толпами именно летом, начинаются авралы, срывы сроков, снижается качество.. Гравировщик за лето загребает столько денег, что зимой в принципе может и не работать - лично знаю такие примеры.2. Касательно качества гравировки портретов. Зависит оно не столько от прямых рук гравировщика, качества камня и инструмента, сколько от исходника - фотографии, которую вы принесете. Чем чётче она будет, чем лучше будут видны черты лица и детали, тем точнее и живее получится передать картинку на камень. Если же это общая фотография, где объект будет Васей в пятом ряду, третий справа - получите портрет слегка похожего человека, который гравер нарисует, исходя из своего воображения. Поэтому, настоятельно рекомендую при выборе фотографии на памятник между той, что нравится и той, что более высокого качества - выбирать последний вариант.3. Метод нанесения гравировки. Их два - ручная гравировка и гравировка на станке с ЧПУ. Не стоит верить общепринятому мнению, что ручная гравировка лучше - это не совсем так. В обоих случаях гравировщик будет использовать свои художественные навыки: ручками прямо непосредственно в процессе нанесения портрета на камень или же гравировщик на станке ЧПУ - в процессе отрисовки портрета в ФШ. В последнем случае у вас будет возможность увидеть макет памятника еще до того как он будет нанесен на камень и что-то поменять, вплоть до самых мелких деталей. Если у ЧПУшника прямые руки, то картинка будет перенесена на камень с точностью в 95%. С ручной гравировкой все не так однозначно - тут вы отдавая фотографию заранее ничего не увидите, а качество сильно будет зависеть от художественных талантов гравировщика, опыта, уровня его загруженности, трезвости, настроения и любых других факторов.Самый лучший вариант - когда гравировщик на станке с ЧПУ может доработать уже нанесенный на камень портрет вручную.4. Художественное оформление памятника. Многие люди, в стремлении выразить свою скорбь, стараются максимально вложиться как и в саму стеллу, так и в ее оформление. Заказывают гравировку во все полотно, во весь рост с фоном, тематические рисунки на обратной стороне памятника... На счет целесообразности подобных вложений и эстетичности готового изделия рассуждать не буду, в этом нет смысла. Но одно могу сказать точно - граверы такие заказы не любят. Отнимают они куда больше времени, согласование с заказчиком - тот еще ад, а выхлоп с таких заказов не оправдывает трудозатрат. Куда выгоднее за это же время сделать десяток памятников портрет/надпись/крестик/гвоздики. Поэтому и отношение будет соответствующее, а фирма в любом случае сдерет с вас кучу денег, хоть и основной ее доход с наценки на камень - она всегда минимум 100%.5. Выбор камня и уход за ним. С мрамором все понятно- камень мягкий, портреты на нем не делают, доступны только надписи, векторная графика и овальчики вместо портретов. С гранитом поинтереснее. На момент моей работы в ходу были два варианта - карельский гранит и китайский гранит. Тут я однозначно порекомендую брать китайский: да, пусть он и подороже, но на нем практически не видно вкраплений (в отличии от карельского - там эти белые вкрапления как дырки в сыре) и портреты получаются просто изумительно, а по всем остальным параметрам китайский гранит ничем не отличается от карельского.Не вздумайте заказать портрет на красном граните. Во-первых, он гораздо тверже своего черного аналога, во вторых полутени и тени портрета на нем будут красные, а не черные. В результате, получается херня, отдаленно напомнающая портрет. Хотя, конечно, на вкус и цвет - может кому-то и такое нравится.Будут предлагать обработать памятник химией, чтобы гравировка не темнела от дождя - отказывайтесь. Не думаю, что будет много таких ситуаций, в которых вы будете находиться на кладбище во время дождя, а вот ухаживать за такой гравировкой невозможно. Да и что с ней будет, когда химия начнет со временем слезать - неизвестно. К тому же, нет какого-то определенного рецепта в этой химии, каждый производитель ставит свои эксперименты с непредсказуемыми результатами. За обычной же гравировкой ухаживать достаточно легко - при посещении кладбища очищайте ее сухой щеткой.6. Разумеется, лучше оценить качество выполненной гравировки еще до установки памятника. Что делать, если не совсем не устраивает результат? Отказывайтесь. Гранит легко отполировать повторно, для фирмы это несущественные расходы. Повторно отгравировать памятник, на этот раз с учетом всех ваших пожеланий и приложив максимальные усилия, должны бесплатно.7. Нередки ситуации, когда люди заказывают памятник сами себе или же оставляют для себя место на памятнике, заказывая его для близкого родственника. Бывало, даже, уже и гравировку наносили, оставляя лишь незаполненной дату смерти. Такие ситуации, на самом деле, в порядке вещей в этой сфере и относятся к ним нормально.8. Памятник ставить можно минимум через год, а лучше через пару лет после захоронения, когда могила просядет. В противном случае, при просадке могилы он просто упадет. Конечно, есть варианты как поставить его сразу, но это будет сильно дороже и все равно предусматривает определенные риски.По моему опыту, заказывать памятник лучше в небольших (но разумеется адекватных) фирмах, чем в сетевых гигантах. Возможно, будет немного дороже, но вашему заказу будет уделено куда больше внимания, с вами обсудят все детали, гравер постарается сделать свою работу максимально хорошо. В крупных фирмах же производство давно поставлено на поток и памятники там шлепают как горячие пирожки, не обращая внимание на детали и не вкладывая душу в каждый заказ. В любом случае, прежде чем выбрать конкретную фирму необходимо в живую ознакомиться с их готовыми работами. То, что вы увидите на образцах в салоне - примеры идеальной работы, сделанной специально, чтобы заинтересовать клиента. Там и камень хорошо подобран и фотография идеальная и делал лучший гравировщик фирмы, который может уже в этой фирме и не работать. Проситесь на производство, на склад готовой продукции, чтобы в живую увидеть качество реальных заказов. Отказываются показать - стоит задуматься.

Однажды я искала работу и разместила свое резюме на популярном сайте, где размещают объявления соискатели и работодатели. Я претендовала на вакансию по продвижению товаров и услуг через социальные сети. Спустя некоторое время мне позвонили. Приятный мужской голос на другом конце трубки сказал, что они сейчас как раз в поиске такого специалиста. – Да, конечно, можем встретиться и пообщаться, – воодушевленно ответила я. – А как называется ваша организация? – Крематорий. – Хм… У вас есть социальные сети? – Планируем завести! И сайт, и Интернет-магазин, и YouTube-канал нам нужны. Мы идем в ногу со временем! У нас собственное производство товаров для усопших, поэтому нам надо продвигать их через Интернет. – Подождите, но я продвигаю услуги и товары на целевую аудиторию, заинтересованную в них. – О, ну, тут знаете, как в той поговорке: все там будем! Наша целевая аудитория огромна. Весь город, можно сказать, заинтересован! Мужчина, чувствуя сомнения с моей стороны, озвучил заработную плату, которую они предлагают платить специалисту по продвижению услуг. Она была в два раза больше той, на которую я претендовала. Поэтому я не смогла отказаться, и мы договорились о встрече. – Мне прямо в крематорий приехать? – Нет, туда мы сходим на экскурсию, а пообщаемся в офисе, это небольшое здание рядом с крематорием. Предложение про экскурсию мне показалось излишним, но я подумала, что постараюсь отмазаться от нее на месте. Дело было зимой, на улице который день стояли сильные морозы, машина отказалась заводиться, и я поехала общественным транспортом с двумя пересадками. Крематорий находится за городом, на окраине коттеджного поселка, жители которого, видимо, при выборе участков ставили главным критерием тишину и спокойствие. Именно такая атмосфера и царила в округе. Водитель маршрутки очень удивился, что я еду до конечной, сказал, что все выходят, в основном, в поселке, а сюда редко кто приезжает при жизни на общественном транспорте. Он высадил меня у шлагбаума, в чистом поле. Никаких опознавательных знаков, что здесь конечная остановка маршрутки, не было. Крематорий виднелся далеко на горизонте, к нему вела аллея, проложенная в чистом поле. По бокам ее стояли скульптуры в греческом стиле. Какую смысловую нагрузку несли белоснежные статуи, было непонятно. То ли они символизировали рай, который ждет умерших людей после крематория, то ли их оголенные тела должны были напомнить безутешным родственникам о пока еще доступных мирских радостях. Брести по этой аллее к офису крематория в метель было несколько жутковато. Я уже пожалела, что согласилась на это собеседование. Хотела срезать дорогу, заметив тропинку между статуй. Но тут же больно запнулась обо что-то, торчащее из-под сугроба. Это были надгробные плиты, сложенные друг на друга. Видимо, здесь недавно сгрузили несколько штук и не успели убрать до снегопада. Сотрудники в офисе крематория выглядели как обычные офисные работники. Разве что дресс-кода я не заметила. Скорее, коллектив был одет как-то по-спортивному, в удобную и довольно теплую одежду. А вот сам офис выглядел странно. Стены были оббиты дубовыми досками, столы тоже были массивными, дубовыми, оббитыми красным сукном. Я сначала удивилась, зачем в офисе такая дорогая мебель, потом сообразила, что все это, скорее всего, сделано из подручных и доступных материалов на производстве, где делают товары для усопших. Директор крематория оказался человеком приятным и общительным. Я могла бы даже сказать, влюбленным в свое дело, но в данном случае это прозвучало бы как-то странно. После знакомства и рассказа о себе, я предложила озвучить перечень предполагаемых обязанностей. Но чем больше он рассказывал, тем менее интересным для меня выглядело его предложение о работе. Директор крематория хотел все и сразу: развивать Интернет-магазин, чтобы люди покупали товары для усопших не в спешке, когда в них возникнет необходимость, а заранее, готовясь к загробной жизни вдумчиво. Также он хотел организовать выставки своих товаров, чтобы жители города могли культурно проводить выходные, приехать, посмотреть, потрогать, примерить что-нибудь. Я смотрела на дубовые стены офиса и с ужасом думала, что же люди должны будут примерить. – Вы вот знаете разницу между четырехугольным и шестиугольным гробом? – пытливо спросил меня руководитель. – А она огромна! А как ее объяснить человеку, если он не пробовал полежать? Пойдемте, вы сами попробуете! Полежите, сравните! – Давайте в другой раз! – сказала я, все больше понимая, что к загробной жизни я не готова, и данная работа мне не очень подходит. Это явно не тот случай, когда офис – второй дом и на работу ходишь как на праздник. А директор крематория продолжал взахлеб рассказывать про свои идеи: – Нам нужно продвигать ритуальную культуру в массы, люди не знают обычаев, не знают элементарного – как себя вести и что говорить в случае скорейшей кончины кого-то из близких. Поэтому мы планируем обучающие вебинары проводить для тех, у кого есть старые или больные родственники. Для нас это источник доходов, для людей – возможность проводить близкого человека в последний путь достойно! – А что вы на YouTube-канал собираетесь выкладывать? – Как что??? Церемонии прощания. У нас большой архив за несколько лет скопился. Вы ведь не представляете, сколько существует разных сценариев. Людям же надо показать, как это можно сделать! У нас вот своя голубятня есть, а никто не знает, что можно во время похорон запустить голубей в воздух. Это так красиво и символично. Опять же, не все родственники могут присутствовать на похоронах. А тут им ссылочку пришлют на канал – человек таким образом приобщится к проводам. А у нас – рост подписчиков и просмотров. Директор неоднократно порывался провести для меня экскурсию по крематорию, показать все этапы процесса, но я его идеями продвижения услуг на целевую аудиторию никак не могла проникнуться. Даже аргумент с зарплатой уже не казался сколь-нибудь весомым. Чтобы как-то деликатно сбежать с этого собеседования, я обещала подумать над его предложением и под этим предлогом покинула офис. Выйдя в чистое поле, я вспомнила, что забыла спросить у водителя, где остановка маршрутки, чтобы уехать обратно. Я пыталась вызвать такси, но сервис упорно сообщал, что поблизости машин нет и ждать придется не менее часа. Минут 20 я простояла возле шлагбаума. Наконец, на горизонте показалась белая маршрутка. Водитель подъехал к шлагбауму, но дверь открывать не спешил. Я постучала по стеклу. Очень удивленный мужик открыл окно: – Че надо? – Вы маршрутка? – Я – доставка! – Понятно, – сказала я, только сейчас заметив, что «Газель» была без окон. Я побрела в сторону поселка, подтвердив в сервисе такси мое желание ждать целый час. После посещения этого места как-то даже и не хотелось куда-то торопиться. Я брела по дороге, а мой телефон периодически тренькал. Это директор крематория слал мне вдогонку в мессенджер разные ссылки, чтобы я посмотрела, как рекламируют свои услуги крематории в других городах. По всему выходило, что руководитель ничего нового не придумал, и услуги для потенциальных покойников давно уже успешно продвигают через Интернет. https://zen.yandex.ru/media/id/5fa7e216250a1031b2072794/kak-ia-ezdila-na-sobesedovanie-v-krematorii-600d871a1924cc0331488bcc

Моя милая в гробу, Я пристроился, ...

Из ЖЖ реаниматолога Сергея Сеньчукова https://father-kot.livejournal.com/71222.html Много лет назад я работал на перевозке трупов. Труповозка наша считалась патологоанатомической – судебные трупы мы перевозили только из больниц в судебный морг. Тогда это был морг Института Склифосовского, вернее, базировавшийся на его территории судебный морг № 3. Исключение составляли несколько больниц, своих моргов не имевшие и прикрепленные к моргам крупных клиник, в которых работали прикомандированные бюро СМЭ судмедэксперты; 61-я больница, все трупы из которой доставлялись в морг Первого мединститута, объединенный с Первым судебным моргом (но в 61-й и судебных трупов практически не было); и какие-то минздравовские (не городские) клиники, откуда все трупы доставляли в морг при Институте морфологии человека. На базе последнего функционировал Седьмой судебный морг, где работала веселая разбитная ночная санитарка Танька М., славившаяся своей сексуальной ненасытностью. Даже наш водитель Ваня по кличке Некефиров, пользовавшийся славой сексуального террориста и имевший по нескольку подруг в каждой смене в разных больницах и домах престарелых, не мог ее удовлетворить окончательно: его сменял какой-нибудь милиционер, фельдшер скорой (тогда скорая тоже возила трупы) или просто житель ближайшего дома. Ну и трупы детей до 14 лет, направленные на судебно-медицинское вскрытие, свозились на Хользунов переулок во 2-й судебный морг, называемый в народе моргом Второго меда (он был учебно-научной базой кафедры судебной медицины моего родного института и находился в его старом здании). Поэтому в основном мы контактировали с моргами больничными. И люди, работавшие там, часто были весьма интересными. Одним из самых колоритных санитаров в Москве был старший санитар морга Четвертой Градской больницы Михаил Гаврилович Литецкий, пришедший туда еще после Великой Отечественной войны. Когда я впервые увидел его, мне стало не по себе. Передо мной стоял не санитар – профессор, даже академик. В накрахмаленном халате и шапочке, роговых очках, галстуке, бриллиантовая галстучная заколка и бриллиантовые же запонки дополняли картину. Михаил Гаврилович давно уже не работал в зале, он имел дело с родственниками. Но иногда его все же просили заглянуть в зал. Когда врач-патологоанатом не мог поставить диагноз, Михаил Гаврилович подходил к вскрытому трупу, смотрел на органы и выдавал диагноз. Гистология потом подтверждала его вердикты. Говорят, за всю жизнь он ни разу не ошибся. Что же касается родственников, то его неприкрытое сочувствие, презентабельный вид, солидность и правильная старомосковская речь, конечно, вызывали желание отблагодарить «академика». Даже не требовалось их специально «раскручивать». Самое смешное, что по выходным дням Гаврилыч, живший наискосок от больницы в «железнодорожных» пятиэтажках, с удовольствием бухал с мужиками во дворе, сидя в майке и трениках, стучал в домино. Но в понедельник приходил как штык на работу, облачался в накрахмаленный халат и шапочку и встречал родственников покойников. Второй санитар этого морга, Леха П., веселый украинец, ничем особенным, кроме любви к домашнему самогону, не отличался. Однако и у него была своя изюминка. Он был представителем целой семьи, трудившейся в моргах Москвы. Его брат Антон и жена брата Надя подвизались в морге 23-й больницы им. Медсантруда, носящей сейчас имя великого патологоанатома И. В. Давыдовского, дочка которого преподавала мне педиатрию грудного возраста. Надя работала чаще в зале, а Антон на выдаче (кстати, так было практически во всех моргах, где были санитары-женщины: мужчинам давали больше). В морге 55-й больницы в те времена старшим санитаром был Вадим В. – лысоватый еврей лет 50, называвший себя не санитаром, а «ассистентом клинического патолога». На санитарской комнате красовалась табличка «Ассистентская», свинченная на кафедре хирургии, а в траурном зале висела стенгазета «Наши будни», любовно разрисованная Вадимом. Ездил Вадим на «Москвиче-407», уже тогда считавшимся раритетом. Через несколько лет его посадили, но не за морговские поборы, а за спекуляцию антиквариатом в особо крупных размерах. Кстати, с родственниками Вадим общался весьма корректно, по-деловому, поэтому его в поборах никто и не обвинял. Встретились деловые люди, решили проблему… В 7-й больнице санитарами работали бывшие шоферы с труповозки, поэтому и обстановка была совсем другая – пьянки-гулянки, причем даже днем. Постоянно поддатые еще молодые нагловатые мужики с «сейками» на запястьях выходили к родственникам по очереди, общались с легкой хамоватостью, но народу деваться было некуда – платили все. В Боткинской больнице с родственниками общались по другой схеме. Там работали два санитара по имени Евгений. Вернее, санитаров-то было больше, но на выдаче были только два Жени. Точнее, один из них был не Женя, а Евгений Сергеевич Ц. И только так. Собственно, назвать его Женей просто не поворачивался язык. Это был импозантный седовласый мужчина лет 45–50 в модной рубашке со спущенным немного галстуком и халате нараспашку. Напоминал он директора, причем не советского, а американского, как мы их тогда представляли. Он вел с родственниками деловые беседы, четко и убедительно объясняя им, почему и за что они должны заплатить. Однако это действовало не на всех. Тогда он уходил, и из-за двери выскакивал Женька, цыганистого вида мужик в санитарском халате на голое тело, в чепчике набекрень и с цигаркой за ухом. Говорил он быстро на языке дворовой шпаны. Многие видели в нем «социально близкого», поэтому вступали в контакт именно с ним, думая, что простой мужик будет попроще, нежели американизированный менеджер. На деле это было, конечно, не так – они работали в паре. Еще интересным моргом был Склиф. Однако там интересна была как раз ночная жизнь. Дневные санитары, Борис (вроде как бывший студент биофака МГУ, отсидевший за фарцу) и Вова по кличке Клячкин (фамилия была совсем другая) любили выпить, но держались в рамках. У них, правда, была фирменная дурацкая манера пугать новых труповозов, втолкнув их в камеру с лежавшими там годами судебными трупами, разрешения на захоронение которых следствие не давало, погасить свет и ждать, пока человек не начнет слезно проситься наружу. Такая своеобразная инициация. Я, кстати, проситься не стал, решив, что оставлять меня на веки вечные в их планы не входит, да и водитель без меня не уедет. Так и оказалось, естественно, но около часа я там просидел. Довольно противно. Тетки, работавшие в секционном зале, были обыкновенными. Выделялась там только Лида, по каким-то своим неведомым причинам предпочитавшая пилить черепа не электрической фрезой, а ручной ножовкой. Ну и, конечно, старшая сестра Елена Ивановна, древняя старушка, про которую говорили, что она здесь работала еще с дореволюционных времен. Теоретически это могло быть, хотя вряд ли было правдой. Хотя, с другой стороны, работал же я в 56-й поликлинике с 93-летней доктором, закончившей Высшие женские курсы задолго до революции. А вот ночью там начиналось веселье. Причем сами ночные санитары – и Юра Ш., бальзамировавший Высоцкого, и дядя Федя Ж., с племянницей которого у меня был неслучившийся роман, и Павел Васильевич Б. (как и дядя Федя, бывший водитель труповозки) – были пожилые тихие люди, даже не сказать, что особые пьяницы. Но деньги они зарабатывали особым образом. В те времена среди московской золотой молодежи появилась мода совокупляться в гробу. Вот веселые дедушки и шли навстречу подрастающему поколению, пуская их для сексуальных утех за 25 рублей с пары. А 25 рублей в те времена были большими деньгами, поэтому старичкам хватало и на коньячок, и на балычок, и на многое другое. Были и другие люди, работавшие в моргах, и тоже по-своему интересные. Собственно, сама эта сфера, которую мы сейчас называем «ритуалкой», в позднесоветские годы была очень своеобразной. Она находилась на стыке между нормальным и криминальным миром, но обычно не скатывалась в откровенный криминал. Может, кто-то помнит повесть Сергея Каледина «Смиренное кладбище» – там правдиво показан быт уже последнего этапа. Но я вспомнил это не только ради бытописательства. Труповозка научила меня общаться с людьми. Не только из финансовых соображений, но и в первую очередь для обеспечения адекватного контакта. Потом мне это не раз пригодилось и при сборе анамнеза, и для решения разных конфликтов, и для многого другого.

Реаниматолог Сергей Сеньчуков в своей книге описывает, что в конце 80-х у золотой молодежи Москвы появилась мода совокупляться в гробу. И по ночам санитары пускали их в морги для любовных утех за 25 рублей с пары. Кто-нибудь может объяснить феномен такого явления?

песня про шалости на кладбище...

Город великих поэтов Петербург всегда рождал сотни молодых людей, мечтавших "глаголом жечь". Великими становились единицы, остальные либо бросали гиблое дело рифмоплетства, либо пристраивали свой "талант" как могли. На каждом городском кладбище сотню лет назад, как и сейчас, работали конторы, делавшие свой "гешефт" на торговле венками, крестами, монументами и прочей скорбной атрибутикой. Возле каждой "фирмы" вертелись так называемые "кладбищенские поэты", предлагавшие "оснастить" могилу чем-нибудь поэтическим. К примеру, выходит из лавки скорбящая купеческая вдова, только что заказавшая памятник покойному супругу, и тут же перед ней появляется человек неопределенного возраста с одутловатым лицом и недельной щетиной. Выразив все свои чувства по поводу великого горя, "поэт" переходил к делу: - Монументик заказывали? Так-с, хорошо бы украсить его поэтическими строками, так сказать облегчить могильный сон мертвеца изваянием сердечной скорби со звучной рихмой. На прерываемый всхлипами ответ, что, дескать, неплохо, да только кто же это сделает, стихосложитель заверял, что это его непосредственная специальность. Вот-де намедни выполнил заказ купчихи Артамоновой: Покойник дорогой! Я день и ночь в слезах, Готова, как и ты, вся обратиться в прах. И слезы, мертвый муж, лью чище перламутра. Так, незабвенный, спи до радостного утра. Последним и решающим аргументом в пользу поэтического "украшения" было обращение к великим именам. Мол, посмотрите, и у Пушкина, и у Глинки, и у многих других на могильном камне высечены нетленные стихи. Так чем же ваш покойный супруг, человек, конечно, исключительных достоинств, хуже. Завороженная перспективой причислить своего сердечного друга к великим и сделать не хуже, чем у других, вдова без сожаления расставалась с двумя рублями и получала листок с подходящей эпитафией. "Кладбищенские поэты" по большей части были теми, кто в молодости зачитывался творениями великих мастеров и мечтал о той же сладкой доле. Потому людьми они были начитанными и, за неимением под рукой свежего четверостишия, могли поделиться с клиентом и чужим. Так что не стоит удивляться, если на старой могиле какого-нибудь купца Епифанова вы прочтете: "Нет, весь я не умру…" Неизвестные байки старого Петербурга Юлия Дягилева

Продлеваем жизнь - перебиваем даты на могильных плитах...